Долгая дорога к счастью. Нет рецепта счастья. Каждый готовит это блюдо по-своему. В моём ключевой ингредиент – любовь. До сих пор плачу, когда слышу песни про маму. У меня не было настоящей семьи — с воскресными обедами, походами в цирк и зоопарк, задушевными беседами с мамой…
Долгая дорога к счастью
Мать не очень интересовалась моей судьбой, впрочем, как и судьбой младшего брата и сестренки. Родители пили, и я, старшая сестра, как умела, занималась малышней. Наш дом был скорее похож на шалман, где толпилась юрба пьяных мужчин и женщин. Случались и драки. В одной из таких потасовок наш отец подрезал своего собутыльника, тот умер, и отца посадили в тюрьму. Но маму это не остановило, она по-прежнему продолжала пить и устраивать дома балаган.
Через год маманя развелась с нашим папашей и привела в дом мужика в грязном пальто. — Это ваш новый папа, — сообщила пьяным голосом. С его приходом начался настоящий ад. Хотя и до этого было не сладко, но теперь… Толик избивал маму и нас, приводил любовниц прямо при матери, продавал из дому какие-то вещи. Хотя какие там вещи… Одно старье.
Мы искали защиты у мамы. Но ей было все равно. Она стала пить еще больше, била нас вместе с новым мужем, в доме никогда не было еды. Только водка. Если кто-то из нас, по мнению матери и ее сожителя, в чем-то провинился, они заставляли становиться на колени и часами молить о прощении.
В конце концов, мать лишили родительских прав, а меня, Никитку и Вику забрали в детский дом. Позже мы узнали, что наш отец погиб в тюрьме при «невыясненных обстоятельствах». Возможно, прозвучит странно, но мы были рады детдому. Он стал спасением от постоянных издевательств пьяной матери и нового «папы» — садиста. Там мы получили чистую постель и нормальную еду…
Шли годы, мы подрастали. Вскоре брат связался с какой-то компанией и совершил кражу. Никиту отправили в колонию для несовершеннолетних. Это было ужасным ударом для меня. Не знаю, как такое могло случиться, ведь Никитка рос хорошим мальчиком…
Окончив школу, я поступила на факультет философии, мне дали комнату в общежитии. Забрала к себе и младшую сестру.Началась моя долгая дорога к счастью.
— Я выхожу замуж, — однажды заявила Виктория.
— А не рановато ли? — спросила я у восемнадцатилетней сестры.
— У него много денег, а значит, пока предлагает — нужно идти, — цинично ответила она.
— Но деньги еще не все, дорогая.
— Для меня — все! Они дают свободу и исполняют желания, — продолжала рассуждать сестренка.
Я не имела права осуждать Викторию за такое решение. В конце концов, это ее жизнь. Мы пережили непростые времена: пьяные родители, побои, отсутствие еды. Детдом тоже непростое испытание. Да, по сравнению с той жизнью, которую нам создали родители, детдом казался раем, но он не мог заменить полноценную семью, где правят, мир, любовь и взаимоуважение… У каждого своя долгая дорога к счастью. И счастье для каждого разное.
Для меня оно заключалось в любви. Я бы не смогла выйти замуж за деньги. Но сестру понимала. Миша, муж Вики, очень обеспеченный человек. Он оказался старшее ее на пятнадцать лет, имел международный бизнес. Виктория не пошла, учиться в институт, она стала просто хорошей женой богатого мужа. Они много путешествовали, а потом Миша купил дом на юге Испании, и Вика почти все время находилась в Кадисе. Там она родила Глеба.
Я же продолжала грызть гранит науки. Сначала институт, потом еще один, затем аспирантура…
— Когда замуж выйдешь, сестренка? — интересовалась Вика
— Когда полюблю! — отвечала я.
— Заладила — любовь, любовь… О! А давай я тебе испанца найду? Они такие красивые! У нас сосед один есть… Одинокий. Хочет себе украинскую жену, — уговаривала меня по телефону сестра.
— Не хочу испанца, отстань! — смеялась я. — Точнее, дело не в испанце. Хочу любить и быть любимой. Так я понимаю счастье.
— Ой, Лида, Лида, любовь… Ну, вот была ты влюблена в детском доме в Володьку Голодяева, помнишь? И что?! Он на Нинке Кутеповой женился, потому что у той откуда ни возьмись родственники богатые в Штатах объявились, — учила меня жизни Виктория. — Тоже мне’, вспомнила…
— Ладно, малыш, мне на работу пора, — сказала сестре. — Люблю. Глебушку целуй.
Сестра желала мне счастья, но что я могла поделать, если все мужчины, которым нравилась я, не нравились мне, и наоборот. Так прошло еще несколько лет. Моей семьей были мои студенты, которым я рассказывала об общем и частном, посвящала в тонкости бытия.
Я по-прежнему жила в общежитии, только теперь для преподавателей вуза, в котором читала лекции по философии.
— У тебя что, розетка горела? — спросила коллега, зайдя на кофе. — Запах такой… странный.
— Была проблема, но я починила.
— Сама? Ну, даешь! Позови Ивановича, нашего электрика, — предложила Галина. — Это тебе не философия. С электрикой не шутят. Я ее послушалась. Электрик Иванович отремонтировал после меня розетку, проверил три другие и, предложил помочь с ремонтом — переклеить обои. Ремонт я отложила до лучших времен, но с Яковом Ивановичем мы стали друзьями. Оказалось, он тоже оканчивал философский факультет, но жизнь поменяла вектор. Мужчина приносил мне книги, рассказывал о своей судьбе, а я ему — о своей…
— Никогда бы не подумал, что такая умная и красивая женщина имеет настолько сложную судьбу, — однажды сказал он. — Но не огорчайся, Лидочка, счастье приходит к тем, кто умеет его ждать. Я лишь улыбнулась в ответ. А через неделю Яков Иванович попал в больницу с обширным инфарктом, Как только я узнала, немедленно поехала его проведать.
Меня к нему не пустили, но передачу взяли. Пускали только родственников, их у Якова Ивановича было негусто. Только сын. Жена умерла много лет назад.
— Вы, наверное, Николай? — спросила молодого мужчину, который вышел из палаты больного.
— Да, — ответил тот. — А вы кто?
— А я друг вашего отца. Как он? Что говорят врачи? — волновалась я. — Какие прогнозы?
— Говорят, что кризис миновал, но состояние все еще тяжелое.
— Я хотела зайти, но меня не пустили к Якову Ивановичу, — объяснила Николаю. — А фрукты и йогурт обещали передать.
— Обещали — передадут, — улыбнулся мужчина. — Вас подвезти? По дороге мы разговорились. Я рассказала Николаю, что очень рада знакомству с Яковом Ивановичем, он отчасти заменил мне отца, которого, по сути, у меня никогда и не было. Такие люди большая редкость.
— Вот отец! Вот секретник! — прокомментировал Николай. — Ни полслова мне о вас не говорил. На следующий день мы с Николаем вместе поехали в больницу, а через три недели вместе забирали Якова Ивановича домой.
Теперь я стала ходить в гости к старику и носить гостинцы и книги. А однажды Николай пригласил меня в кино. Я очень обрадовалась, ведь мужчина давно мне нравился, но я не хотела проявлять инициативу.
— А какой фильм? — спросила.
— Ой, забыл, — смутился Николай. — Что-то про войну между галактиками… Новый. Киноманы рекомендуют.
Я рассмеялась и произнесла:
— Ну, если киноманы…
Мы женаты с Николаем десять лет. Долгая дорога к счастью позади. У нас две девочки-близняшки: Саша и Маша. Маша ходит на танцы, Саша любит рисовать. Летом мы ездим к Вике в Испанию. Кадис — прекрасное место.
Кстати, нашего брата Никиту Вика забрала к себе. Он работает там в кафе. Я счастлива. Я люблю и любима. Это все, что мне нужно!
Долгая дорога к счастью
