Теплые ладошки. Встречаются дома, в которых чувствуешь себя неуютно с первой секунды пребывания в них. Как будто все правильно: и тюль красивый, и картиночки на месте, и хозяева рады тебя видеть, но вот стены не греют, что ли. Необъяснимое чувство. Хочется поскорее выйти на свежий воздух.
Теплые ладошки
Из этого дома уходить не хочется. Первое, на что обращаешь внимание, — глаза детей. Как пушистые котенки, дети выкатываются в прихожую посмотреть, кто пришел, чтобы тут же затащить к себе, в детскую комнату. Они покажут все, что можно показать, — любимую книжку, огромную мягкую игрушку панду и блестящие новенькие туфельки, а также потрогают на твоей одежде то, что понравилось.
Они делают это не хвастливо, просто весело доверяют тебе свое детство и не допускают мысли, что ты — другая страна, взрослая. Они точно знают: ты такой же маленький человечек, только большой. И вдруг действительно ощущаешь, как чудесно пахнет резиновый мячик, как таинственно живут разноцветные карандаши в коробке и понимаешь, что счастье — вот оно, его можно потрогать руками. Оно болтается в запутанных волосах куклы, сидит, поджимая под себя коленки, на подоконнике и смотрит в окно, разгрызая вкусный леденец. Боишься вспугнуть в себе нечаянное возвращение в собственное детство, когда все вокруг были хорошими и добрыми, а дни — беззаботными.
Маленький Юрочка, которому только пять месяцев, и не подозревает, в какой семье ему повезло появиться на свет.
— Даже не представляю, что такого можно о нас написать, — улыбается Лена, веселый предводитель своих малышей. — У нас же все так обычно, каждый день одно и то же.
— Мама, я сама приколола! — трехлетняя Машенька гордо трогает заколки на светлой головке. Мама тут же отвлекается от взрослой игры в интервью для журнала, потому что если человек сам себя украсил в свои три года — это важнее.
Анечка старше всех, ей уже исполнилось шесть лет, и она — главная помощница.
— Когда родился Юрочка, муж предложил отправить Аню на дачу к родственникам, чтобы хоть как-то облегчить мне жизнь, но я отказалась, — говорит Лена. — Ребенок должен жить в своей семье, как бы ни было трудно родителям. Юрочка только сейчас такой маленький, только сейчас! И этот момент не повторится никогда. Они должны любить друг друга с самого начала, а не потом когда-нибудь. «Потом» тоже наступит, но это будет уже другое время, другая ситуация… Ой, спасибо, что вы пришли! — вдруг отвлекается Лена. — У меня дефицит общения.
Лене не надо задавать вопросы, она сама говорит обо всем с явным удовольствием. Темы выплывают самые разнообразные, житейские: как торопились с ремонтом до появления третьего ребенка в семье и как хорошо, что купили фотоаппарат. Показывает первые снимки. Вот Аня с огромным ломтем арбуза, а это бегемот в зоопарке. Снова подбегает Машенька. Быстренько радуется бегемоту на фотографии и тут же отправляется по своим делам. (Ну, например, взобраться на второй этаж детской кроватки и показать Ане кокетливый язычок. Без дразнилки, просто так, потому что весело.)
Лена и Святослав — врачи. Он — директор Центра хирургии кисти, она — педиатр, но сейчас просто мама.
— Очень хотелось не сбавлять темпа, не сбиться с ритма и закончить диссертацию, но в какой-то момент я подумала, что тема моей диссертации интересна, и ее не оставят без внимания мои коллеги, а я, может быть, больше пользы человечеству принесу своими детьми, чем диссертацией.
Лена смеется. Она почти всегда смеется. Ее не раздражает, как многих мам, когда дети нагружают собой. Это же дети! И детство у них сегодня, и с этим надо считаться, потому что в детстве пустяков не бывает, там все взаправду.
Отвлечься даже на минутку от ласковых хитрецов невозможно, и Лена то помогает Ане кормить жирафку в кукольном зоопарке, то читает Машеньке книжку. Когда же просыпается Юрочка, все три женщины начинают обожать своего повелителя. Повелитель попался рассудительный и молчаливый. Наблюдатель. Если кому-то повезет, он подарит невозможную улыбку, — и дальше наблюдать. Плакать некогда, потому что вон, сколько всего скачет перед глазами! Папа Слава хочет, чтобы сына воспитывали как мужчину, но папа на работе, а тройная нежность вокруг Юрочки живет дома и расплескивается по мере накопления.
Все же я задаю вопросы, иначе, зачем я здесь? Надо же выведать главную тайну: что делать, чтобы семья была теплая, чувства свежие, и как удержаться, чтобы не ссориться по пустякам.
— Однажды, проснувшись, я пожаловалась мужу, как мне надоело варить кашу по утрам, — рассказывает Лена. — Не потому, что конкретно кашу, а потому, что невозможно увильнуть и поваляться в постели лишних минут десять. Так хочется, чтобы кто-нибудь сделал это за
меня хоть изредка! Муж помолчал и таким же тоном ответил: «Как я устал каждый день оперировать…» Я все моментально поняла. Каждому человеку надоедает однообразие. Разве можно сравнить мою надоевшую кашу с трудом хирурга! А мой муж — очень хороший хирург.
— Лена, не ревнуете мужа к работе?
— Ревную! Я же нормальный человек, поэтому тоже скучаю по своей работе. Но на этом этапе дети важнее.
Разговор опять уплыл в сторону, пришлось возвращаться, и Лена привела еще такой пример:
— Как-то Слава пришел с работы раньше обычного, и я обрадовалась, что есть возможность заняться ремонтом. Муж посмотрел на меня грустным усталым взглядом и произнес: «Так что? В следующий раз не приходить так рано?» Он умеет находить такие слова, чтобы я поняла. Раньше меня волновали, конечно, всякие мелочи, а теперь, когда семья пополнилась еще одним ребенком, я сказала себе, что надо радоваться тому, что имеешь, чтобы сохранить то, что имеешь. Главное, что дети одеты, обуты, у них есть еда, они растут, взрослеют.
— Значит, вы считаете, что кто-то один в семье должен понимать больше, и таким образом сохранится мир?
— Нет, я этого не сказала. Спокойствие в доме — это тяжкий труд души и обоюдное желание создать семью, а с бухты-барахты это не бывает.
— Мама, Аня мою палочку поломала! — у Маши трагедия.
— Что ты, Машенька! Это не Анечка поломала, а большой-пребольшой кит, который мимо проплывал.
Маша уже не плачет, она тут же включается в игру и дергает Аню за руку:
— Ты большой кит, да?
Любимый повелитель молчит. Он наблюдает за двумя кувыркающимися китами.
— Лена, как вы все успеваете? Ваш дом сияет чистотой, каждый ребенок не обделен вниманием, а вы после родов в чудесной форме.
— Когда я поняла, что ничего не успеваю, я стала делать то, что важнее всего в эту минуту, а остальное подождет, пока не наступит его важность. А к своей «форме» я не прикладывала усилий — спасибо, генетически досталось отсутствие полноты.
Конечно, мы пили чай. Лена извинялась, что ничего не успела испечь, а Машенька заботливо кормила бананом из ложечки гостью. При этом она ласково приговаривала: «Давай я тебя покормлю, давай? Открывай ротик».
Подумалось, что эта семья хорошо соответствует своей фамилии Ладоня, ведь только прикосновением ладошки можно передать особые чувства, которые не поддаются описанию словами, потому, что нет таких слов…
Уходить не хотелось.
Теплые ладошки
