Жизнь в золотой клетке — жена богатого мужа.
Когда-то, в той — прошлой жизни я совершенно не воспринимала всерьез рассказы о трудностях и проблемах жен богатых мужей, про жизнь в золотой клетке. И, по иронии судьбы, получила их — целый «букет»…
Теперь я часто вспоминаю полушутливые разговоры с лучшей подружкой, соседкой по парте Женькой. «Я совершенно не знаю, чем мне заниматься! — хваталась за голову она перед выпускными экзаменами. — Науки не даются, руками делать ничего не умею…»
Я с уверенностью оракула отвечала ей: лучшая профессия для тебя — выйти за миллионера! На это Женька выдвигала полный пакет контр доводов: а если он попадется жадный, будет над своим златом чахнуть — и на шпильки копейки выдавать? А если он, пользуясь положением «главного», начнет мною помыкать? А если мне неприятно будет с ним, м-м?..
«Ну, ты странная, тетка! — искренне недоумевала я. — Я же не гоню тебя за какого-нибудь противного Гобсека! Надо найти такого, чтобы любовь была — и подкреплялась капиталом, вот!» Жизнь в золотой клетке — жена богатого мужа.
Женька, как, оказалось, недооценивала свои личные возможности. Она лихо выучила английский, выиграла «Грин-карту» — и теперь у нее уже собственный магазинчик сувениров на Какой-то-там Стрит… А я? Я пятый год замужем за миллионером.
Жизнь в золотой клетке — жена богатого мужа
Совместное заблуждение
Наша встреча была забавной и немного нелепой — потому что чересчур похожей на завязку какой-нибудь американской романтической комедии. Однажды я поздно возвращалась домой из гостей — и ухитрилась заблудиться в незнакомом районе.
А у меня тогда даже мобильника еще не было. Вокруг совершенно пусто. И вот вижу: гонится за мной какой-то большущий джип с тонированными стеклами, мигает, сигналит. Я от него по тротуарам, по клумбам… Наконец, выскочивший из машины мужчина схватил меня за плечи и… протянул мне документы. «Не сходите с ума, — встряхнул он меня, — я не маньяк.
Я плутаю по этому чертовому району уже час, все дома тут одинаковые, как в кошмаре. А навигатор, кажется, глючит. Дорогу уже нельзя спросить?» Потом ему пришлось, долго меня отпаивать минералкой: я смеялась и никак не могла остановиться…
Честно говоря, я до сих пор так толком и не разобралась, чем конкретно занимается Роман. А тогда тем более. Я ничего не понимаю в операциях с недвижимостью и не отличу концерн от холдинга. Меня больше интересует живое. По крайней мере, органика.
По специальности я биохимик. «Это, наверное, очень опасное дело, — сочувствовал новый знакомый, пока мы колесили по «лабиринту» уже вместе, — особенно, для такой симпатичной девушки!»
Я сонно кивала и улыбалась, плавая в волнах джаза из стереосистемы… В салоне пахло какой-то совершенно иной жизнью. Мне казалось, что вот-вот все это рассыплется, как Золушкино бальное снаряжение от боя часов. Но когда мы выбрались и мой «фей» отвез меня домой, он на прощание твердо заявил: «Наше чудесное спасение необходимо отметить!» И протянул визитку.
Я решилась на ответный жест и нацарапала свой домашний телефон шариковой авторучкой на листке из блокнота. В пору наших встреч (он не спрашивал, он утверждал: «Пообедаем там-то!», «Я покажу вам удивительное место!») я не могла понять, почему он не обернется вокруг в поисках барышни пороскошнее.
Со временем, кажется, дошло. Барышень-то было предостаточно, просто я была, чуть ли не единственным человеком, которого он не боялся. То есть не опасался подвоха, каверзы, «подставы». Я говорила мало, была благодарным слушателем и искренне ему радовалась. Мне и в голову не приходило, что «принц» может сделать мне предложение. Скорее всего, поэтому он его и сделал…
Жизнь в золотой клетке по этапам отношений
Я ждала его звонков с бьющимся сердцем — и не сомневалась, что это любовь. Роман всегда был ласков и внимателен — и я укрепилась в мысли, что сердечное чувство у сдержанных деловых мужчин именно таково.
Он сам все решал, направляя меня туда, куда считал нужным — и я согласно плыла по заданному им течению. Говорила себе, что противилась бы, если бы мне хотелось. А так, раз сопротивления не возникает — значит, все идет как надо!
Причем то, как постепенно изменялось мое собственное отношение к нему, я заметила, только постфактум. Сначала я по-детски гордилась, что мною не на шутку заинтересовался такой крутой господин. Так может радоваться новичок-рыбак, которому дали удочку — и он тут же вытащил пудовую щуку.
Но ко времени, когда Роман преподнес мне колечко белого золота с соцветием мелких бриллиантиков (то есть это предложение тоже было не вопросом «да» или «нет», а утверждением факта), я уже была влюблена не на шутку. Всегда уверенный, сильный — и при этом аккуратный и спокойный, он меня все больше восхищал.
Трудности начались, когда я переехала в приобретенное мужем «гнездышко» (в городе у него была как минимум еще одна квартира, которую он называл «кабинетом» — и часто оставался там «поработать» и «подумать»). Причем трудности как раз того рода, о которых я, встречая их в каком-нибудь ток-шоу или мелодраме, морщилась: «Мариванна, мне бы ваши проблемы!» Просила — получила.
На что там жалуются экс-Золушки? «Мне не хватает самореализации, а он привязывает меня к дому»? «Я чувствую себя зависимой, а он не скрывает, что смотрит на меня сверху вниз»? Всю эту «обязательную программу», выражаясь спортивным языком, я «откатила».
Роман настаивал на схеме, почерпнутой им у Гоголя: «он женился именно затем, чтобы, освободя себя от мелких забот, всего отдать отчизне». Мое дело — повелевать уборщицами и давать инструкции службе доставки. А от моего общественно полезного труда толку ноль.
Он говорил: «бесконечно малый КПД» — и приводил массу разумных доводов. У меня не получалось убедительно контраргументировать, и я стихала, сама начиная верить, что наука и медицина выживут без меня, а я — без них.
Я попыталась проявить творческий подход к домашним делам и заодно найти себе занятие для души: занялась цветоводством. Но Рома оперативно пресек мои эстетские порывы, ограничив их лоджией.
И вежливо, но твердо попросил существенных перемен в доме, вплоть до смены занавесок, без его согласия не производить. Теперь уже я начала чувствовать себя пойманной рыбой: выходя на лоджию, мне хотелось судорожно хватать воздух ртом.
Жизнь в золотой клетке — привычка, как замена счастью
В юности я не жаловалась на робость и мягкотелость, но в случае с моим мужем поняла, что характер у меня на самом деле — тряпочка несерьезная. Я совершенно не умела убедить, доказать, переспорить. Даже «нежно надавить» или перехитрить. Он с высоты своего роста чмокал меня в макушку — и делал все по-своему.
Вот тебе и «противилась бы, если бы хотелось»! Ему всегда лучше видно, даже какой фасон мне идет, какой сок полезнее. Очарование развеивалось, понемногу сменяясь раздражением. Плотно пообщавшись с Романом, я начинала думать, что лучше бы уж девятичасовой напряженный рабочий день — меньше бы уставала душой…
Я попробовала действовать в стиле камня, на который нашла коса. По его плану, с которым он меня любезно ознакомил, мы должны были вечером вдвоем отправиться на какую-то презентацию, он заедет за мной во столько-то, форма одежды такая-то.
Я оставила ему записку, что у меня есть собственные планы, свой телефон положила рядом — и поехала через весь город к институтской приятельнице. На трамвае! Прямо за ее домом начинались леса и поля. Мы совершенно роскошно повалялись на траве с бутылкой «Кадарки», кормили белок, вопрошали кукушек и болтали ногами в речушке…
Вечером был скандал. Я узнала мужа с еще одной стороны — как громовержца и метателя молний. «Замашки первоклассницы! Знаешь, как называется человек, которому нельзя доверять? Тебе словарь открыть?!» Я была приговорена к наказанию «арестом» моих любимых украшений. Да уж, действительно, как с ребенком!..
У меня все внутри кипело, но я не могла заорать ему в ответ, как будто меня плотно накрыли тяжелой крышкой. Хотелось, просто молча развернуться и уйти… Но куда?
С родителями я не разговаривала уже несколько лет, немногочисленные школьные и институтские друзья как-то постепенно «рассосались» за время моего брака.
Кто-то уехал, кто-то занимался собственными семейными проблемами (как та подружка, с которой я провела вечер и которая теснилась в коммуналке с кучей родни), кто-то просто исчез в неизвестном направлении. Теперь-то я понимаю, что в обществе меня и Ромы людям было неуютно. Его же круг общения я друзьями назвать, конечно, не могла.
На следующий день я долго и мучительно думала, взвешивая все «за» и «против». И чувствовала, что у меня просто нет сил на радикальные изменения. Я понимала, что влипла в зависимость сразу нескольких видов. Во-первых, я, конечно, дергаюсь и извиваюсь в робких попытках проявить самостоятельность — и все-таки мне удобно, что все важные вопросы решаю не я.
Что на любую претензию могу ответить: «Я не в курсе, это к моему мужу». Во-вторых, я основательно привыкла к комфортным бытовым условиям. Я вспоминала тот угол, который снимала у старенькой бабули до знакомства с Ромой. Туда я перебралась, как только начала зарабатывать первые самостоятельные деньги: у меня уже давно не хватало моральных сил уживаться с папиными ежедневными попойками и мамиными суровыми проповедями — согласно воззрениям ее секты, я должна была гореть в аду… Бр-р!
Одинаково неприятно вспоминать и вечно «кипящий» ссорами родительский дом, где никто никому не был нужен, и убогое съемное жилье. Теперь-то мне трудно представить, как можно летом обходиться без кондиционера (однажды он забарахлил, так я за день чуть с ума не сошла, пока починили) — а как насчет ободранных советских обоев и текущих труб?!
Смогу ли я завтракать кабачковой икрой после салатов из креветок с авокадо? Одно дело — жить в нужде изначально, совсем другое — попадать в нее из достатка. И вообще, изменения страшны, когда жизнь течет размеренно и стабильно. Да уж, «привычка свыше нам дана»…
Жизнь в золотой клетке — свобода невозможна
Я все-таки не сложила руки. Сказав себе: «Так ты загубишь себя как личность — тебе это нужно?!» Я пыталась как-то работать над собой. Решила больше читать, учиться новому. Стала просматривать сайты типа «работа для вас».
И даже сходила на одно собеседование. Зарплату там предлагали небольшую, но люди мне очень понравились. «Ну… как?» — с искренним волнением спросила девочка — офис-менеджер, когда я вышла из кабинета начальника. Это живое участие меня растрогало. Я почувствовала: пора.
Освободиться. Порвать с ним. Начать делать карьеру. И вообще новую жизнь. Такие короткие фразы я твердила себе, как мантры, возвращаясь, домой с собеседования. Сейчас самое время. Я чувствую себя сильной. Светит яркое солнце и весело блестит снег. Нужно ему сказать. Прямо сегодня. Дальше будет легче, главное — не отступить перед первым шагом…
Делая шаг с обледеневшей лестницы, я споткнулась и загремела вниз. Что-то резко обожгло, и все вокруг потемнело.
Вернувшись в реальность, соображала я вяло, как во сне. Вокруг меня суетились какие-то двое незнакомых молодых ребят. Выпытывали, где больно, могу ли я шевелиться, щупали ногу. Нога болела Дико, и шевелиться не желала.
Они горячо спорили. «Ты много помнишь о первой помощи?! Не смей ничего вправлять самостоятельно!» Суетились. Искали доску для шины. Вызывали «скорую»… Я все это время была словно где-то не там. Мужу додумалась позвонить только из больницы. «Это в твоем стиле, — заметил он сухо, — сейчас приеду».
Не буду пересказывать все свои больничные мучения. Роман, конечно, быстро перевез меня из неотложки в какую-то хорошую, как он выражается, лечебницу — и все равно, все мои переломы (я ухитрилась одним махом «поломаться» в нескольких местах) срастались медленно и неправильно.
Очень долго, бесконечно долго я валялась, изучая узоры трещин на потолке. Потом меня стали учить ходить. Делать это без костыля казалось совершенно невозможным.
Когда массажист начинал меня мять и крутить (с садистской интонацией приговаривая: «сейча-ас будем разраба-атывать!»), я в ужасе пыталась уползти от него на руках: так было больно… В итоге, я получила инвалидность второй группы.
И таким образом стала вдвойне зависимой от того, от кого так долго собиралась отмежеваться еще здоровой.
За это время наши отношения с Романом свелись до какой-то совершенно безжизненной «галочки». Так понимаю, я ему надоела, и он сам уже не понимает, зачем тогда меня «подобрал». Но как честный человек, не может выставить хромую…
Да, муж не бросил меня на произвол судьбы. Он кормит-поит, лечение оплачивает. Но я чувствую его равнодушие — уже такой силы, что кажусь сама себе максимум комнатным цветком, который поливают раз в день. Роман живет своей жизнью. Практически все время, если не ездит куда-то «по делам», проводит в другой квартире. Со мной общается двумя словами: «Привет» и «Угу».
С какими-то барышнями явно встречается, судя по игривым щебетаниям из его телефона, которые слышны всякий раз, когда он заходит… А у меня он поселил какую-то дальнюю свою родственницу. Убил двух зайцев: и бедную тетю пристроил, и меня, болезную, без помощи и в одиночестве не оставил. В общем, жизнь нормальная, налаженная. Выть хочется…
Жизнь в золотой клетке — имею ли право?
Однажды мой телефон «высветил» незнакомые цифры. «Вы давали мне свой номер… — запинаясь, произнес кто-то смущенный. — Я помню, как вы тогда серьезно травмировались… Переживаю… Как ваше здоровье?» Это был один из моих «спасателей». Надо же, я совершенно не помнила, чтобы я ему что-то давала!..
Но внимание было так приятно! За время болезни мое одиночество еще больше усилилось: гости ко мне забегали не чаще раза в месяц, отводили глаза и изо всех сил старались говорить о пустяках, чтобы не наступать мне на мозоль, напоминая о моей проблеме.
А вот „в сбивчивых объяснениях этого парнишки совсем не почувствовала ничего неприятного и неловкого! Я расчувствовалась, нажаловалась с три короба и пригласила парня зайти. Без никакой такой нехорошей мысли. Тем более — тут же Романова тетушка неотлучно присутствует…
Леша принес цветы. Обычные мелкие пушистые хризантемки. И тут я поняла, что это как раз то, чего я не видела все эти пять лет с бриллиантами и кондиционерами… «Вы точно здесь живете? — удивился гость. — Тут в обстановке ничегошеньки на вас не похоже!..» Замечание было, что называется, не в бровь…
…Он не оставляет надежды, что я скажу ему «да». Потому что твердо уверен, что без любви и понимания можно зачахнуть в самой «комфортной обстановке, а с ней не страшны никакие болезни и лишения. «А как ты себе представляешь нашу жизнь, Лешенька?» — «Да чудесной! В любом случае, равноправной… Что ты качаешь головой? Боишься трудностей? Но они не так страшны, когда борешься с ними вместе!»
Да-а, речи влюбленных такие пламенные — кажется, могут одним словом весь мир перевернуть!.. Я и сама чувствую, что согласна с ним и готова строить рай в шалаше… Но по ночам часами не могу уснуть: в голову лезут проклятые вопросы. «Да зачем я ему, молодому и здоровому, такая инвалидка, буду портить жизнь?» «А вдруг вскоре он устанет от трудностей со мной и найдет другую — как я это переживу?» »
А как мы все-таки будем бороть эти самые обстоятельства — он зарабатывает немного, я вообще не знаю, как теперь зарабатывать, а лекарства и процедуры съедают столько средств…» Утром я просыпаюсь — и! тут же хочу уснуть опять, чтобы попасть в те места, где не нужно ни с чем бороться, ни от чего убегать, ничего решать…
Жизнь в золотой клетке — Говорит практикующий психолог:
«Что же мне делать?» — спрашивает человек, когда жизнь ставит его перед выбором. Хочется, чтобы кто-то подсказал, направил, как перед камнем на распутье, — какое направление окажется более безопасным. И все-таки никто не может сделать этого выбора за того, кто перед ним оказался. Потому что гарантий и однозначности в жизненных ситуациях не бывает.
А чужое решение не поможет прислушаться к себе, прочувствовав все «за» и «против» собственной ситуации. Зависимое состояние (прежде всего — психологически зависимое) действительно ослабляет человека, его возможности, его способность себя реализовать.
Поэтому желание порвать с ним естественно в любом человеке, еще не превратившемся в «бесплатное приложение» к кому-то или чему-то другому. Но, убегая из одной зависимости, важно не попасть в другую. Ведь если сохранится прежнее отношение к жизни («меня выбрали», «за меня решают», «мне помогают») — где гарантия, что в новых «декорациях» не начнутся те же самые трудности?
Чтобы освободиться от чужого давления, нужно, прежде всего, выработать в себе готовность самостоятельно принимать решения, предпринимать определенные шаги, брать за них полную ответственность, говорить четкое «да» и «нет» тому, что вам по душе — и тому, что для вас неприемлемо.
Прежде чем изучить науку гармоничной совместности, каждому приходится научиться общаться с самим собой.
Жизнь в золотой клетке — женская история.
