Что такое быть мамой и жертвовать собой — женская история из жизни. Ольга, единственная из нас, подружек-одноклассниц, растила ребенка одна. Замуж она вышла раньше всех, но семейная жизнь не сложилась. Между собой мы называли ее «мать-волчица», имея при этом в виду, что за своего детеныша она и на плаху взойдет, и любому обидчику в горло вцепится.
Все мы, кто после школы, а кто после института, повыходили замуж, родили детей, кому, сколько Бог послал, и жили в относительном спокойствии. Но никогда не забывали пригласить на дни рождения и другие праздники Оленьку с ее сыном Олегом, «зайчиком», как она его называла.
Маленькая, светловолосая, по-девичьи хрупкая, она от души радовалась нашим встречам, приносила скромные подарки-сувениры. Мы понимали, как ей одной трудно тянуть малыша, и чем могли, помогали: футболочки, рубашки, курточки и обувь переходили к зайчику и были ему очень кстати. Он был маленьким и, как мама, субтильным. Ольга смущалась, но вещи брала и от души благодарила:
— Ой, девчонки, спасибо. Вот эта курточка на осень пойдет. И новую покупать не буду, лучше за спортивную секцию заплачу.
В счастливом браке, если можно так сказать, она прожила около двух лет. Ее муж, откуда-то из-под Твери, приехал покорять столицу, рассчитывая исключительно на свою яркую внешность. Был он высок ростом, белокур и белозуб, улыбчив и, казалось, простодушен.
— Вы не представляете себе, девчонки, — звенела Оля. — Он похож на Ивана-царевича из сказки!
— Ну, конечно, — сурово возразила самая умная из нас, Марина (третий раз замужем — не шутки). — Лишь бы он не оказался Иванушкой-дурачком.
Выяснилось, быть дурачком — не такой уж большой грех. Наш Иван (его, кстати, и звали Ваней) оказался умным и ушлым парнем. Прожив с Ольгой в маленькой «двушке», он скоро затосковал. Тесно ему стало и душно. А вокруг — высотные здания, шикарные квартиры, красивые женщины. К тому времени наш Иванушка работал шофером у какой-то крупной «шишки». Образование у него, как вы понимаете, было весьма среднее — поселковая восьмилетка да курсы шоферов. От армии он как-то «откосил». Подружки мои, растившие сыновей, вопросами его замучили: как, мол, удалось?
Так Иванушка, паршивец, только загадочно улыбался, намекая на некую хворь. А ведь здоров был, как бык. Жена руководителя фирмы, где Иван трудился, скоро положила на него глаз — то ли от скуки, то ли ей действительно понравился парень, с румянцем во всю щеку и белозубой улыбкой. Роман, однако, продолжался недолго, и дама, вволю нарезвившись, отдала Ванюшу, как переходное знамя, своей подруге — вдовствующей бизнес-леди.
Думаю, скучно ей стало с парнем, с которым, и поговорить было совершенно не о чем. Бизнес-леди была немолода, еще хороша собой и ужасно тосковала от отсутствия мужской ласки. Осень уже дышала ей в лицо и, проявив решительность, она таки выдернула нашего Ивана-царевича (или, кому больше нравится, Иванушку-дурачка) из семейного гнезда. Собрав нехитрые пожитки, Ванюша оставил на холодильнике тощенькую пачку денег — ребенку на содержание — и тихонько исчез из Олиной жизни.
Мы замерли.
— Ольга этого не переживет. Найти бы мерзавца, — бушевала Маринка, — да врезать хорошенько.
— Попробуй! Он теперь свою мадам на иномарке возит с охраной. То есть и при ней охрана, и при нем.
— Они развелись? — спросил кто-то из девчонок.
— Да, только Ольга наша, простая душа, даже алиментов с него требовать не стала. Официально-то он нигде не числится.
Мы приуныли. Жалко было подругу до слез. Одно хорошо — не успел наш пострел к ней прописаться, а значит, и квартиру Ольге делить не придется.
Какое-то время мы всерьез беспокоились за душевное и физическое состояние нашей подруги. Боялись, что впадет в депрессию или запьет от одиночества и тоски, не дай Бог. Но недооценили мы Олюшку. Что у нее в душе творилась — никто не знал. Конечно, она переживала, но виду не подавала.
После развода мы по очереди старались ее навещать чуть ли не каждый день. Но скоро поняли: нет в этом никакой необходимости. Все с ней было в порядке. Ни слез, ни жалоб на горькую долю разведенки мы так и не услышали. Наверное, не любила своего богатыря, решили мы. Оля отдала своего Олежку в садик и сама туда устроилась воспитательницей.
— Ну, что, про гада ничего не говорила? Не звонил он ей? — беспокоилась Маринка, по причине простуды не решавшаяся навестить Олю, чтоб ее зайчика не заразить.
— Нет. Не говорила, — отвечала я.
— Да быть этого не может!
Быть мамой и жертвовать собой — Ольга, казалось, вычеркнула замужество из своей жизни решительно и навсегда. Всю свою любовь, нежность нерастраченную, заботу она направила на сына.
Быть мамой и жертвовать собой — история из жизни
Чтобы постоянно быть рядом с ним, она работала в садике по две смены — и воспитательницей, и нянечкой. На всем экономила, чтобы купить своему зайчику дорогие игрушки: сначала лего, потом всякие электронные игры, игровую приставку к телевизору, позже — компьютер.
— Балует, — шептались мы. — Ас другой стороны, о ком ей еще и заботиться. Он ведь для нее — свет в окошке.
Олежка рос милым парнишкой, с забавными русыми вихрами и улыбкой, перед которой устоять было невозможно.
— Мамуля, — ластился он к Ольге, — у Петьки из группы такой здоровский новый самосвальчик. Мне тоже такой хочется. Купи-и-и-и-и…
Любящая мама, подсчитав в уме, во сколько ей обойдется игрушка, потуже затягивала поясок и покупала. Ну, как можно отказать такому лапочке!
— Олег не должен чувствовать себя сиротой. Иначе вырастет с комплексами. Я для него и мама, и папа. Он ни в чем не должен знать отказа.
Она словно оправдывалась, когда мы в очередной раз упрекали ее в ненужном баловстве ребенка. Шли годы, и, когда пришло время идти Олежке в первый класс, Ольга устроилась в ту же школу библиотекарем. Деньги опять же небольшие, зато все время рядом с сыном. На каждой переменке она подстерегала мальчика возле класса и, уведя к себе в библиотечную комнату, кормила.
Олег рвался «на волю» — побегать с ребятами по коридорам, поиграть, обменяться впечатлениями, обсудить свои мальчишеские дела. Но…
— Съешь еще виноград и яблочко. Тебе нужны витамины, ты ведь растешь, а на это уходит много энергии, — зудела мама, закармливая его булочками да бутербродами.
В результате из стройного, подвижного мальчика Олег скоро превратился в толстячка, и ребята выставили его из школьной футбольной команды. А еще она старалась уберечь мальчика от дурного влияния и всегда указывала, с кем дружить, а кого обходить стороной.
К седьмому классу, а это, как известно, переходный возраст, характер у Олега стал портиться. Под разными предлогами он старался увильнуть от маминой опеки, удирал с ребятами на задний двор школы и там, уговорив приятелей, стоял на воротах. При его комплекции он был идеальным вратарем.
Мама тосковала под забором — вдруг мяч в голову попадет, или Олежка упадет и сломает что-нибудь. В конце концов, директор школы сделал ей замечание:
— Ваше место в библиотеке, а не на школьном дворе. Ну что вы все время беспокоитесь, себя накручиваете, ребенка нервируете. Ребятам в этом возрасте обязательно нужно общаться, дружить. Вы что, хотите его на всю жизнь под стеклянный колпак посадить?
Если бы можно было, Ольга так и поступила бы. Она не хотела делить своего ребенка ни с кем.
— Слушайте, — сказала как-то Маринка, — по-моему, у нашей подруги что-то с головой не в порядке. Она своей любовью доведет парня. Сбежит он от нее, как только вырастет.
— Невроз у нее, — отозвался третий по счету муж Марины. Кстати, психолог. — У нее явно повышено чувство тревожности. Лечиться ей надо, или мужика хорошего ей найдите. Она ж еще молодая, чуть за тридцать. Самое время второй брак заключать.
Маринка ухмыльнулась: «Некоторые уже и по третьему разу сходили» — было написано на ее довольной физиономии.
Мы оживились, и наши мужья взялись за дело — Ольгу все любили.
Пару раз мой муж знакомил Ольгу со своими приятелями. Хорошие, состоявшиеся мужики — один уже был разведен, а другой вообще холост.
— Да вы с ума сошли, — возмущалась подруга. — Отчим никогда не будет любить моего зайчика как родного сына. А рожать я больше не хочу. Для Олежки это будет травма, он почувствует себя отодвинутым на второй план. Станет ревновать меня. Нет!
— Вот дуреха, — отреагировала Марина. — У меня двое пацанов от разных мужей, сейчас вот девочку ждем.
Все всех любят, и никакой ревности в нашей семье нет. Ты, Ольга, просто не хочешь своего сына ни с кем делить. Эгоистка ты. Подумай о парне, ему нужна мужская рука. Ты ж его занянькала совсем. Смотри, пожалеешь потом…
Гром грянул, когда Олег учился в девятом классе. Мать застала его в школьном туалете, где группка одноклассников курила. Не усмотрела! Подруга решила усилить контроль, но неожиданно натолкнулась на отпор.
— Все, мама, хватит! Я уже не маленький и не позволю срамить себя перед друзьями. Ты что, и в армию за мной пойдешь? Будешь все время мне указывать, с кем дружить, на ком жениться? Мне, кстати, курить не понравилось. Так что не волнуйся.
После школы Олег довольно легко поступил в технический вуз, да еще с военной кафедрой. И мы все весело отметили это событие.
Тут-то наша Ольга и загрустила. А ведь должна бы радоваться.
— Олежек стал от меня отдаляться. У него появились какие-то секреты. Раньше мы каждый вечер обсуждали мои и его дела, я была в курсе всего, что с ним происходит. А теперь приходит поздно, какой-то другой стал…
— А что ты хочешь? Парень вырос, у него теперь своя, взрослая жизнь. Пора тебе отпустить поводья. И никуда он не денется. Главное — не дави на него, — урезонивали мы подругу.
На втором курсе Олег привел в дом девушку — маленькую, хрупкую блондинку.
— Знакомься мама, это Маша. Мы любим, друг друга и будем жить вместе. Но ты не волнуйся, мы тебя не стесним. У Маши есть своя комната, там пока поживем.
И тут случилось то, чего мы опасались, когда исчез Иван — Ольга впала в глубокую депрессию. Она никуда не выходила из дома, а просто лежала лицом к стенке и молчала иногда тихонько скулила, как больной щенок.
— Больше незачем жить. Все потеряло смысл. Я никому не нужна…
Наши попытки как-то ее растормошить, сводить в кино или театр, пригласить в гости наталкивались на твердое «Не хочу!». Ну что мы еще могли сделать? У каждой из нас была масса своих проблем. На какое-то время Ольга исчезла из поля нашего зрения. Но по телефону отвечала, и, слава Богу, жива.
Однажды мы собрались на кухне у Марины и, как обычно, говорили об Ольге.
— Загубила она свою жизнь. Ради чего отказалась от женского счастья? Давно бы замуж вышла, еще родила. А теперь вот одна осталась, никому не нужная. Ни семьи, ни любви.
Мы согласно поддакивали. Внезапно дверь на кухню резко отворилась, и вошел Маринин муж, психолог.
— Ну что вы тут жужжите, как мухи, — раздраженно накинулся он на нас. — Любовь… любовь. Да в Ольге любви больше, чем во всех нас вместе взятых. На такую степень самоотречения, жертвенности способна только мать. Быть мамой и жертвовать собой! Только любовь матери никогда не предаст, не отступится. Вот ты, Света, я знаю, прибежала со свидания. Не волнуйся, муж твой, мой приятель, ничего не узнает. Небось, тоже думаешь, что у вас любовь. А чего физиономия такая скучная, перекошенная? Стыдно, страшно: кто кого первый бросит… А преданней материнской любви ничего нет. И не надо Ольгу жалеть. Встретил я ее тут недавно (Маринка напряглась), она с коляской шла. Внучка у нее, Дашенька. Осчастливили ее молодые.
Светится ваша подруга: «Посмотри, говорит, какое у нас теперь солнышко!» Молодым учебу заканчивать надо, так она девочку к себе забрала. И никогда она одна не будет. У Олега, как я понял, установка на большую семью.
Каждый человек приходит в этот мир с какой-то задачей: кто ученым станет, кто врачом, кто деловой женщиной, для которой главное — карьера, а кто женой — хозяйкой. А Ольга рождена быть матерью, бабушкой. И ведь не испортила она своей любовью Олега, как вы ни боялись. Так что, собирайте приданое для девочки да навестите новоиспеченную бабушку.
Комментарий психолога
Ирина со своими подругами выражает большую заинтересованность и участие в жизни Ольги. Ей важно поделиться историей жизни своей подруги, которая сделала выбор в пользу воспитания единственного сына и смогла самореализоваться как мать и бабушка. Тема воспитания детей изъедена множеством педагогов и психологов.
Многие исследования стилей воспитания показывают, что основой дисфункциональности наших семей является эмоциональная холодность, и гиперопека. Как раз в ситуации, когда мать испытывает, в том числе и отсутствие финансовой поддержки, она всеми силами старается компенсировать эту утрату себе и своему ребенку.
Вместо признания невозможности позволить себе что-то из-за отсутствия рядом мужчины, который брал на себя финансовую поддержку, женщины пускаются в «доказательство» своему ребенку того, что они сами могут со всем справиться и никакой мужчина им не нужен. Очень быстро в таких реалиях ребенок учится манипулировать этой родительской слабостью и начинает получать личную выгоду.
В нашей стране неполные семьи не редкость. Зачастую ребенка растит одна мать. Быть мамой и жертвовать собой — это тяжело как для самой матери, начиная от сложностей в финансовом обеспечении и заканчивая совмещением ролей отца и матери во время воспитательного процесса, так и для ребенка. Наличие и материнского, и отцовского объекта очень важно. Психологическая нагрузка на ребенка возрастает, ведь он контактирует с одним родителем, учится воспринимать только его особенности и как бы сливается с ним.
Личная жизнь Ольги после развода никак не развивалась. Она целиком ушла в воспитание ребенка. С одной стороны, это дало возможность ее сыну ощутить всеобъемлющую любовь матери, а с другой стороны, психологическое давление на него тоже было увеличено. Что же могло ей двигать? Почему она не захотела строить свою личную жизнь?
Отношения между мужем и женой не так однозначны, как отношения матери и сына. Ольга доверилась мужчине и была им обманута. Боль от расставания и потери была для нее настолько тяжела, что она не могла позволить себе горевать. Она невротически ударилась в воспитание сына, сделав вид, что молодой женщине отношения с мужчинами не нужны.
На деле же отношения с мужчинами оказались слишком сложны для Ольги. Ей было больно после первого неудачного опыта замужества, и больше она к этой теме решила не прикасаться.
С одной стороны это ее выбор, ее желание защитить себя от возможных разочарований, сложностей и боли. А с другой стороны, она полностью вытравила из своей жизни очень важную составляющую, способную сделать женщину счастливой.
И как же матери-одиночке справляться со своей тревогой? Ведь у нее, как и у любой женщины, есть страхи, сомнения, переживания. Быть мамой и жертвовать собой. Она начинает чрезмерно опекать и контролировать своего ребенка. Этот контроль дает ей возможность успокоить себя, дать себе надежду, что у нее все под контролем. Что мир не так изменчив, что реальность ей подчиняется.
Чем выше тревога у матери, чем больше мать не может самостоятельно помочь себе справиться с ней, тем сложнее приходится ее ребенку. Его воля, потребность в самостоятельности, ощущение себя отдельным от матери существом в такие моменты находится под угрозой.
Олег в подростковом возрасте нашел силы сепарировать от матери, отделиться от нее эмоционально, потом — создать свою семью. Как оказалось, переезд к своей девушке он пережил гораздо легче, чем его мама. Для Ольги остаться без своего любимого ребенка—это потерять смысл жизни, ведь все силы положены на то, чтоб воспитать своего сына. Но сын очень быстро вернул матери долг — создал новую жизнь.
И с появлением внучки Даши Ольга перестала чувствовать себя исключенной из жизни сына, и в ее жизни снова появился смысл.
Быть мамой и жертвовать собой — история из жизни.
