Дети высшей пробы — история из жизни. Я принимала активное участие в жизни своих детей, считала, что они должны быть лучшими всегда и во всем, при любых обстоятельствах. Но жизнь, вносит свои коррективы в воспитание…
Я не выношу телевизор, не терплю новостей. У меня в доме телика нет вообще, а вот у моей сестры он включен круглые сутки. Она говорит: «Хочу быть в курсе событий в мире».
А какие могут быть нынче известия?! Пожар, потоп, взрыв или вовсе война… Ужас! Разве для этого мы живем?!
Вот и сегодня у нас чай вприкуску с рассказами об убийствах. И это называется — пришли в гости к сестре пообщаться…
Дети высшей пробы — история из жизни
— Мальчики, выключите немедленно этот кошмар! Что за восхищение насилием?! — крикнула я сыновьям Кати.
— Никакое не восхищение, просто факты. Средства информации лишь сообщают нам о том, что происходит, — с явным превосходством объяснил Никита, явно повторяя чьи-то взрослые фразы.
— Ну конечно! А почему они с таким же успехом не могут передать какие-то приятные новости?
—Так интересно же! А, кроме того, в последнее время, пожалуй, нигде ничего хорошего не происходит.
Мне жаль Катиных детей. Они с малолетства проводили большую часть времени перед этими мигающими картинками. Смотрели все подряд: сказки, рекламу, сериалы, триллеры и даже новости…
Прямо какая-то телезависимость. Наркотик. Мой сын тоже уселся рядом с двоюродными братьями и стал переключать каналы. Что с ним случилось?
— Игорек, мы собираемся домой, — предупредила я.
— Останьтесь еще, — попросила Екатерина.
— Да! — повторили за ней ее сыновья. — В восемь часов будет классный детектив.
— Больше смотреть нечего? — не выдержала я.
—Ты отстала от жизни, тетя, — с насмешкой прокомментировал племяш мою дремучесть.
«Отстала от жизни?! Ничего себе! И, главное, Катя ничего не сказала своему ребенку! Неужели она с ним согласна? Невоспитанный мальчишка! Мои ребята совсем не такие!»
— Идем. Нам еще делать уроки, — потащила я сына к двери.
Катины дети засмеялись. «Смейтесь, смейтесь… — подумала я. —Жизнь—это не сплошные удовольствия и развлечения. Чтобы чего-то достичь, надо трудиться».
Всегда внушала эту мысль своим детям. Сыну и дочери еще года не было, а я уже читала им книжки, придумывала развивающие игры. Дети высшей пробы ездили со мной во все музеи, даже когда еще ничего не понимали. Хотелось привить им интерес к миру, пробудить жажду знаний, а не тягу к ужастикам.
— Посмотри, дочка, это буква «А». Как в слове «Англия». Англия — это такая страна, — объясняла трехлетней Даше. Игорь тогда был совсем маленький, но тоже прислушивался. — Или Азия. Азия — это континент. Сейчас покажу атлас. Слово «атлас» тоже начинается с буквы «а».
Я мечтала, что мои дети станут творческими и ищущими людьми, а не только потребителями информации, как сыновья Кати.
— Порой мне кажется, что ты была бы хорошей учительницей в школе, — смеялся мой муж.
— Но ведь это хорошо, правда? — спрашивала я.
— Хорошо, только не перегибай палку.
Мне казалось, что я ничего не перегибаю. Просто наши дети очень способные и любознательные. Правда, Даша иногда ленилась, а когда дочке стукнуло пятнадцать лет, у меня с ней начались проблемы. А вот Игорек был исключительным мальчиком. Он начал говорить еще до того, как ему исполнился годик, а в два уже мог строить целые предложения и все время задавал вопросы: «А зачем?», «А почему?»
Муж нередко терял терпение от этих бесконечных вопросов, но я очень внимательно относилась к стремлению сына познавать мир. До сих пор помню тот день, когда поняла, что Игорь умеет читать. Ему тогда было четыре. Мы ехали в метро, и сын неожиданно стал читать объявление, которое висело в вагоне: «Б-а-н-к».
— Мама, а что такое «банк»? — тут же спросил сынишка.
— А откуда ты знаешь это слово? — в свою очередь поинтересовалась я.
— Прочитал… Вон там написано, — и он указал на рекламу, висевшую на противоположной стене.
Когда сыну исполнилось пять, он уже умел писать, складывать и вычитать. Неудивительно, что в подготовительном классе Игорь отличался от других детей. Правда, ради этого нам обоим приходилось постоянно заниматься.
Я не позволяла сыну разбазаривать время. Книги для чтения тщательно подбирались. Никогда не покупала ему дурацкие компьютерные игры, которые оглупляют людей. Зато надень рождения, Игорь получил новую программу для изучения английского языка.
Мы вместе с сыном читали произведения, заданные по школьной программе, а потом обсуждали их. Принимали участие во всех конкурсах и олимпиадах. Вот тогда и выявился еще один талант Игоря — декламаторство. Игорек читал стихи, как настоящий актер.
В определенной степени могу считать это своей заслугой, потому что именно я учила сына, как интерпретировать стихи. У меня всегда хорошо получалось, а Игорь стал мне подражать. В его голосе слышались мои собственные интонации. Сын выигрывал на всех декламаторских конкурсах.
Впрочем, он во всем был лучшим. Разве что математика являлась исключением. У моею мальчика преобладали способности к гуманитарным предметам.
Игорь учился в начальной школе только на «отлично» и потом без проблем перешел в престижный лицей.
— Помни: ты сразу должен показать учителям, чего ты стоишь. Первое впечатление очень важно!
— Ой, мама… — стонал Игорь. — Я уже знаю это наизусть.
— Превосходно! Всегда садись за первую парту. Не бойся задавать вопросы. Учителям нравятся любознательные ученики.
— Знаю. Ты уже говорила.
— Отлично. Повторение — мать учения. И нас интересуют все конкурсы. Любые! Записывайся, а я тебе помогу…
С первого дня занятий в лицее Игорь стал интенсивно работать. И я вместе с ним. Каждый урок мы старательно обсуждали и готовились к следующему.
— Нам задали на понедельник сочинение на тему «История определенного предмета». Сочинение надо написать от первого лица, как будто я сам являюсь футбольным мячом или карандашом.
— Интересная тема, творческая и развивающая. И кем же ты будешь? Очень важно выбрать выигрышный предмет.
— Не знаю… Может, какой-нибудь игрушкой или… столом.
— Таким способом ты никак себя не проявишь. Предлагаю стать старым сундуком, что пролежал на чердаке много лет. Мы опишем историю семьи, которая складывала свои вещи в этот сундук в течение, например, ста лет. И покажем, как за это время изменился весь мир.
— Мамочка, это же гениально! Ты лучшая!
— Игорек, мы напишем такое сочинение, что твоя учительница изумится. Но этим следует заняться сегодня, потому что в субботу мы все отправимся на выставку импрессионистов.
— У меня на субботу другие планы, — вмешалась в наш разговор дочь. — Я иду на день рождения к Муне. Все девчонки идут.
— К кому?! — у меня перехватило дыхание. — Не поняла…
— Ну, к подруге. Вообще-то ее зовут Марусей, но мы называем ее Муней. Так прикольнее.
— Что за слово? Надо же придумать такое ужасное прозвище от прекрасного имени Мария! — фыркнула я. — И ради твоей подружки мы должны менять семейные планы? Я даже ее не знаю.
— Хорошо, я приведу Муню к нам домой. Но в эту субботу мне можно к ней пойти? К четырем часам.
— Мы не успеем вернуться из музея, — возразила я.
— Тогда пойдете без меня, — пожала Дарья плечами.
— Как это?! Ведь мы всегда ходим вместе.
— Но мне все это надоело! Мама, я совсем не люблю лазить по выставкам и музеям. Скука смертная! Впрочем, Игорь тоже не любит, только молчит.
—Ты выдумываешь! Вы не любите выставки?! Игорь, это правда? — обернулась я к сыну.
— Нет… Почему же… — испуганно забормотал он.
— Гошка, только не ври! — налетела на него сестра. — Между прочим, я обожаю панк-рок. Это супер, улет! Сейчас включу!
— Супер, улет… Что это за язык?! — расстроилась я. — И не смей называть брата Гошкой!
Но Даша уже не слушала меня. Она побежала в свою комнату, возвратилась с каким-то диском и включила музыкальный центр.
— И это называется музыкой?! Ужас! Какой-то невообразимый грохот! — я забрала у дочери пульт. — Как это может тебе нравиться? Тебе, воспитанной на классике! Вот, пожалуйста, — я поставила другой диск. — Моцарт — это гармония!
—У меня в классе никто не слушает ни Моцарта, ни Чайковского. Никто! Это нафталин!
— И пусть не слушают! А ты — индивидуальность! Тебе хочется быть такой, как все? Обуяло стадное чувство? — скривилась я. Дарья, молча, развернулась и ушла в свою комнату. «Как она изменилась! — с огорчением подумала. — Может, я теперь посвящаю ей слишком мало времени?»
Дочь демонстративно дулась. И я решила отпустить ее на день рождения подруги, а в музей мы поехали втроем. По меньшей мере, никто не жаловался на скуку.
Через несколько дней сын мимоходом рассказал, что в школе состоятся выборы «директора» из числа учеников. Так называемое школьное самоуправление.
— Игоречек, а ты не хочешь попробовать? — спросила я.
— Я?! — удивленно переспросил сын. — У меня нет шансов.
— Почему? — в свою очередь удивилась я.
— Потому что я недавно в этой школе. И вообще, выбирают тех, кто старше. И кто пользуется авторитетом.
— Не стоит сразу настраиваться на поражение. Не сдавайся! Возраст не имеет никакого значения. Самое главное — энтузиазм и хорошая программа. Да, хорошая программа, — задумчиво произнесла я, уже размышляя над новой задачей. — Завтра же выдвинешь свою кандидатуру.
Вместе с Игорем кандидатов оказалось трое. Я гордилась своим сыном, и все время поддерживала в нем боевой дух.
— Твоя программа должна строиться на принципах демократии, — поучала. — Это ученическое самоуправление, и все должны чувствовать себя активными участниками школьной жизни. Мы сделаем плакаты, напишем на них несколько пунктов нашей программы. Например, классные турниры, экскурсионные поездки, встречи с известными людьми, увеличение числа книг в школьной библиотеке и тому подобное.
Нам хватило недели, чтобы разработать хорошую программу. В понедельник началась избирательная кампания, во вторник состоялась встреча с избирателями, в среду — выборы. В четверг, после подсчета голосов, объявили результаты.
Мне нравился этот лицей. Там учились не все — только дети высшей пробы. Учитель, который занимался школьным самоуправлением, подходил к делу очень серьезно. Я не сомневалась в нашем преимуществе и уже готовилась поздравлять сына с победой, но, к сожалению, у Игоря не оказалось для меня хороших вестей.
— Победила Настя из восьмого «Б», — Игорек вздохнул.
— Хм… И что же такое важное она предложила?
— Повесить зеркала в туалетах и проводить больше дискотек.
— И ее действительно выбрали? — с недоверием уточнила я. — За такую глупость?
— Да. Она получила восемьдесят процентов голосов.
Я пришла в отчаяние. Куда катится этот мир? Молодежь интересуется глупыми комедиями и танцульками! К чему мы придем? К полной бездуховности! Но не стоит переживать. Лучше сосредоточиться на новых целях.
В пятницу на родительском собрании я согласилась работать в родительском комитете. Нужно же и самой действовать, а не только требовать чего-то от ребенка.
В родительский комитет избрали троих. Мы остались после собрания, чтобы обсудить с классным руководителем новый план работы на первое полугодие.
— Ну, это, пожалуй, все, — сказала учительница, когда мы обо всем договорились. — Ага, вспомнила. Через неделю мы идем в театр. Не забудьте дать ребятам немного денег на «Макдоналдс», — улыбнулась она. — Я пообещала, что мы туда зайдем. Родители с пониманием закивали.
— Какая гадость! Мой сын никогда не был в этом так называемом кафе и прекрасно без него живет. Разве вы не знаете, из чего делают эти гамбургеры? Вы еще на пиццу их отведите! Там сплошной холестерин, нездоровая еда.
—Да ну, раз можно! — сказал один из пап.— Для пацанов это же целое событие! А пиццу в моей семье все просто обожают. Мы часто заказываем на ужин. Перед телевизором, с пивком… Детям воду сладкую. Красота!
Меня даже передернуло от возмущения.
— А если ваш ребенок захочет попробовать водку или наркотики, вы тоже разведете руками и позволите? Один раз позволите, второй он уже не станет спрашивать.
— Не спорьте, пожалуйста, — вмешалась учительница. — Гамбургеры есть совсем не обязательно.
Когда родители вышли, я подошла к классной руководительнице. Валентина Васильевна преподавала язык и литературу, а у Игоря с этим был полный порядок, Но все равно очень хотелось знать ее мнение, услышать, так сказать, из первых уст.
— Позвольте спросить, что вы думаете об Игорешке.
— Ну, что ж, мальчик работящий, честолюбивый.
— Рада, что вы это заметили, — улыбнулась я.
— И хорошо пишет. Я даже подумала… не помогал ли кто ему в написании последнего сочинения?
— Ну, я немного помогла… Составить план, подобрать цитаты. Но писал он сам! Я только проверила орфографию и пунктуацию. В этом ведь нет ничего плохого? Игорешка сам нашел все правила для исправления ошибок!
—Да, вы поработали…
— Пожалуйста, скажите, хотел ли мой Игорек тоже идти в «Макдоналдс»? Я как-то не могу себе этого представить. Мы воспитываем своих детей на совершенно других образцах. Я противница американизации… Понимаете, что я имею в виду? Впрочем, мой сын сам устойчив к рекламе. Мы не смотрим телевизор, — похвасталась своими воспитательными методами. — У нас его нет.
— Это заметно. Ваш Игорь немного… другой, — призналась учительница будто бы нехотя.
— Но это, же хорошо?
— Из-за этого мальчик… как бы… отстает от класса. Не знает многих обычных вещей. Похоже, он не может найти себя среди сверстников… Дети всегда настороженно относятся к тем, кто выделяется из их среды.
— Да, у моего сына нет стадного чувства! Но порой ему недостает уверенности в себе. Мальчика нужно поддерживать. У Игоря отличные способности и огромные амбиции.
— Мне кажется, я догадываюсь, от кого он унаследовал это честолюбие, — учительница слегка улыбнулась.
Что означала эта ее фраза?
Тем не менее, я вернулась домой в превосходном настроении. Но как только переступила порог, оно сразу, же улетучилось. Дарья умудрилась все испортить.
— Мама, вот это и есть Муня, — представила свою подругу дочь. — Ты хотела познакомиться.
— Здравствуй, Мария, — холодно произнесла я.
Девочка мне сразу не понравилась. На ней была обтягивающая маечка с надписью «I love». Что именно люблю, я так и не поняла.
Маечка открывала пупок, джинсы были какие-то коротенькие и с дырками, зато каблуки — высоченные. К тому же Муня все время жевала резинку. Девице можно было дать на вид все восемнадцать, хотя, судя по рассказам Дарьи, она училась в одном классе с моей дочерью.
— Здрасте, — девица лениво кивнула и обратилась к Даше: — Все, Даха, мне пора сваливать, — и исчезла за дверью.
— Ну как? — Дарья внимательно смотрела на меня. — Правда, классная? То есть симпатичная, да?
— Даха?! Что это за кличка? А ее манеры! А одежда у этой Марии! Что в ней классного? Голый пуп? Жвачка на губе?
— А что тебе не нравится? — сердито фыркнула дочь.
—А что мне должно нравиться? Одета крикливо, никакой индивидуальности, вот и все! Что тебе импонирует? Ты ведь можешь быть другой, лучше…
— Но я не хочу быть другой! — завизжала Даша. — Я хочу быть такой, как все! Я хочу иметь подруг, иметь парня…
— Может, не заходи слишком далеко насчет парня, а?
— Да, парня! Хочу смотреть сериалы, хочу такие же джинсы, как у Муньки! И такие же туфли! И называй меня Дахой, как все в классе называют. Это Муня придумала, и мне так нравится.
— Дарья, что ты выдумываешь? Как ты можешь так меня ранить? И папу! Мы ведь воспитывали тебя совсем иначе…
Дети высшей пробы …
Мне даже не хватило слов от возмущения. Дочка меня огорчила и разочаровала. Как можно подражать такой вот Муне? Дочь обиделась, несколько дней ходила надутая. Ничего, пройдет. К счастью, с сыном мы прекрасно понимаем друг друга.
— Я записался на конкурс декламаторов. Он состоится в середине апреля, — сообщил Игорь. — Сказал, что сам найду себе стих. Это должно быть что-то патриотическое, потому что победители будут читать стихи в День Победы, на встрече с ветеранами.
— Мы вместе выберем что-то подходящее, — пообещала я. Сама очень люблю декламировать и скажу без ложной скромности, что у меня получается совсем неплохо.
— Хотел принять участие в олимпиаде по математике, но учительница сказала, что у меня не тот уровень…
— Она тебе так и сказала?! Какое безобразие! И это называется педагог?! — возмутилась я. — Да как она посмела!
Рано утром я уже была в школе.
— Вы не должны употреблять таких определений в разговоре с учениками, — я изо всех сил старалась сохранять спокойствие. — Из-за этого у детей могут появляться комплексы, а я учу своих дочь и сына быть уверенными в себе.
— Но не любой ценой. У вашего сына весьма посредственные способности к математике, — возразила учительница.
— В начальной школе у него были только пятерки!
— Возможно. Но в старших классах предмет становится более сложным. Часто случается так, что дети, у которых в начальной школе не было проблем, начинают отставать.
— Допустим, вы в чем-то правы, и у моего сына нет выдающихся математических способностей. Но разве участие в конкурсах и олимпиадах не лучшая мотивация для занятий предметом? Вы должны только радоваться, что ребенок тянется к учебе. По-моему, таковы основные программные принципы в этой школе. Так мне объясняла директор. Впрочем, мы с вами можем поинтересоваться ее мнением по поводу участия Игоря в школьной олимпиаде.
— Я рада, что мальчик хочет учиться… — учительница сменила тон. Наверное, немного испугалась. — И вовсе не хотела обидеть ни вас, ни Игорька…
— Не сомневалась, что мы сможем понять друг друга,— я холодно попрощалась с математичкой и ушла довольная.
Игорь стал готовиться к олимпиаде и одновременно учить стихотворение на конкурс. Мы с сыном работали вместе.
— Громче, Игорек! Больше эмоциональности! Читай с экспрессией. А теперь тихонько… Душевнее… И опять вдохновенно… Ты понял? Давай еще раз.
Сын репетировал до упаду. В субботу решили устроить генеральную репетицию. Мы как раз собирались на день рождения к младшему сыну моей сестры.
— Ты им покажешь, на что способен, — сказала я Игорю.
Когда добрались до наших родственников, моя сестрица была еще в пылу приготовлений, мальчишки ссорились, телевизор орал на всю громкость… Сплошной кошмар!
— Дарья, займись братьями. Игорь, иди в другую комнату, подучи стихотворение. А я помогу тете. Давай сюда, — я взяла у сестры нож и стала резать ветчину. — Прими душ и сделай макияж, а то не успеешь, — сказала ей.
— Ой, спасибо! — Катя побежала в ванную.
— Неужели тебе действительно не мешает этот вечно орущий ящик? — спросила сестру, когда мы накрывали стол. — Не жаль детей? Ты формируешь в них ментальность болельщика. Они станут пассивными зрителями, а не деятелями. Ты убиваешь в них активность, подавляешь воображение.
— Знаю, знаю… — как-то неуверенно произнесла Екатерина. — Подай мне вон те салфетки! Спасибо!
— Ты должна им больше читать, Катя. По меньшей мере, полчаса в день. Ты ведь хорошо знаешь, сколько времени я всегда посвящала своим детям. И ведь есть результат! Мои дети высшей пробы! В ребенке необходимо развивать заинтересованность…— продолжала наставлять я.
— Хм… Твоя Дашка как раз выглядит очень заинтересованной, — рассмеялась сестра.
Я взглянула на дочь. Она смотрела фильм. На экране какой-то полуголый парень пел что-то невразумительное и тряс лохматой головой. Племянники визжали и подпрыгивали, пытаясь отобрать у Даши пульт, который дочь держала высоко над головой.
— Сейчас же выключи! — крикнула я дочери, но она только сделала громче. Я подошла к ней, чтобы забрать пульт. — Ты слышишь, что тебе говорят?!
— Нет! — завизжала Дарья, убегая в ванную комнату. С пультом, естественно. — Не слышу! Отвали! Я хочу смотреть телевизор! Как все нормальные люди!
— Открой, Дарья! — постучала я.
— Дай ей остыть, — посоветовала Екатерина. — Это пройдет. Подростки часто бунтуют. Самоутверждаются так.
Как я была сердита! Такой позор перед сестрой, которой я только что давала советы по воспитанию детей. Катя уже готова подумать, что мои воспитательные методы никуда не годятся, что дочь меня не слушает!
— Во всем виноваты ее подружки, — вздохнула я.
— Ну… и трудный возраст… — добавила сестра.
— Но Игоря это как-то не коснулось…
— Не каждый ребенок гений. А как у него дела в школе? Только отличные оценки? — спросила Екатерина.
— Почти. Сейчас готовится к конкурсу декламаторов. Первое место гарантировано. Послушайте, как он читает. Даже мурашки по коже начинают бегать.
Когда все гости собрались, сын стал посередине комнаты и начал декламировать. Он выжал из себя все, что мог.
— И как? — спросила я маму, которая сидела как зачарованная. — Правда, замечательно?
— Потрясающе! — восхищенно произнесла мамуля.
— А мне кажется, Игорь читает стихи, как маленький старичок. Чересчур напыщенно, что ли… — сказала сестра.
Ну, что ж… Зависть может проявляться по-разному. Во всяком случае, я вздохнула с облегчением. После эксцесса с Дарьей сын спас честь семьи. Мне казалось несомненным, что он займет первое место и выйдете следующий отборочный тур.
В день конкурса я по дороге с работы купила торт, чтобы отпраздновать победу Игоря.
— Я не выиграл, — буркнул сын. — Второе место.
— Что?! — я остановилась как вкопанная. — Почему?
— Не знаю. Выбрали Оксану, которая что-то бубнила… Бее, бее, бее… Она говорила так тихо, что ничего даже не было слышно. А всем почему-то понравилось. Учительница сказала, что я проявил… Ну, слишком интеп… интерпретировал…
— Излишне интерпретировал? Это как понимать?
— Ну, говорил чересчур громко. Неестественно. А я старался! Как ты учила! — Игорек разрыдался.
— Не плачь, сыночек. Они ничего не смыслят в декламаторском искусстве! На районном конкурсе ты, безусловно, выиграл бы!
Я думала, меня хватит удар. Да как они посмели! Необходимо срочно найти другую цель, к которой предстоит стремиться. И вскоре появилась такая возможность.
— Это будет общегородской конкурс, но сначала нужно пройти отборочный этап в школе. Нам надо написать сочинение на тему «Самые увлекательные книжки». По меньшей мере — три. Но не из школьной программы, — сообщил Игорь.
— Превосходно! — я захлопала в ладоши. — За работу!
Из нашей домашней библиотеки я выбрала три книги.
— Вот это, это и это, — разложила их на столе.
— Но я не читал, ни одной из них.
— Не страшно. Прочитаешь!
— Но когда? Работу нужно сдать через две недели.
— Хм… — я задумалась. — А когда районный конкурс?
— Ну, не знаю… Наверное, позже…
— В таком случае и книжки прочитаешь позже.
— А как же я напишу?
— А зачем у тебя мама?! Я помогу…
— Мамуля, я так тебя люблю! — сын обнял меня.— Я обязательно выиграю этот конкурс, правда?
— Правда. Потому что, если не ты, то кто?
Через неделю сочинение было готово. У нас получилось пятнадцать страниц. С нетерпением ожидали результатов.
— Я выиграл!!! — Игорек позвонил мне на работу. — Мою работу отправили на городской конкурс. Ура!!! Валентина Васильевна сказала, что сочинение классное!
— Это ты у меня классный, а я горжусь таким сыном, — растроганно призналась.
Мы праздновали победу. Все шло прекрасно до той злополучной пятницы… Это был удар!
— Мама… — Игорь подошел ко мне. У него было опечаленное лицо. — Мамочка, Валентина Васильевна вызывает тебя в школу.
— Что случилось? — забеспокоилась я.
— Не знаю.
Сын явно что-то скрывал. Но я решила не допытываться. На следующий день я уже была в кабинете учительницы:
— Добрый день! Вы хотели меня видеть?
— Пожалуйста, присаживайтесь, — она указала мне на стул.
— Неприятно сообщать вам об этом, но Игорь нас обманул. Я забрала назад его конкурсную работу.
— Как? Почему?! — возмущенно спросила я.
— Вчера мы беседовали с ним на уроке, и оказалось… Он не прочитал ни одной из тех книг, о которых написал. Просто откуда-то списал рецензии. Не знаю откуда. Возможно, из Интернета.
— Только дома у нас нет Интернета! Он все сам написал!
— Но Сеть есть у друзей Игоря, — заметила учительница. — А вам он мог ничего не сказать.
— Сын мне всегда говорит только правду! Ведь он мог просто забыть какие-то детали сюжета! — рискнула я еще раз. — Господи, мальчик так старался…
— Пожалуй, даже слишком! У меня создалось впечатление, что ваш сын слишком много от себя требует. Прошу простить меня за вопрос, но… Не поставили ли вы чересчур высокую планку для своего ребенка?
— Планка и должна быть высокой! — вспылила я. — Если человек первое место. А потом хочет чего-то достичь
надо работать! Мы ни к чему не принуждаем сына. Игорь очень способный, всесторонне развитый! Он далеко пойдет. Я уверена в его способностях, трудолюбии и талантах!
— Вы правы, мальчик способный, но так ли уж всесторонне? У него нет проблем с языком и литературой, но точные науки представляют определенную трудность…
— Это временное явление, — не сдавалась я.
— А не лучше ли, чтобы Игорь сконцентрировался на том, что он любит? Какой смысл заставлять его принимать участие в математической олимпиаде? Может, ему не хватает времени, чтобы заняться тем, что для него интересно?
— Наш сын располагает полной свободой. Я осуществляю лишь поддерживающую функцию.
— Функцию? Пожалуй, мы по-разному понимаем родительскую поддержку. Ну что ж… Мне не хотелось касаться этой темы, однако стиль этой работы Игоря очень похож на остальные его сочинения и не соответствует его возрасту. Кто-то помогает ему писать. Это вы? В порядке поддержки? — неожиданно выпалила Валентина Васильевна.
— Хотите сказать, я пишу за сына? Да как вы смеете!
— Очень похоже. Я прошу вас, перестаньте это делать! Вы же наносите вред собственному ребенку.
— Знаете, уважаемая Валентина Васильевна, это уже слишком!
— Вы меня не слышите. Хотелось, чтобы вы сделали выводы. Но, к сожалению, ничего из этого не вышло… Мне жаль Игоря… — учительница вздохнула.
Я вернулась домой совершенно взбешенная.
— Ты ведь должен был прочитать эти дурацкие книжки!
— Я не успел… И зачем? Уже все написано.
— А почему ты не сказал мне о том, что учительница тебя проверяла?! — упрекала я сына.
— Боялся! — Игорь разрыдался. — Знал, что ты будешь сердиться. Я не оправдал твоих надежд…
— Что здесь случилось? — муж появился на пороге в самый неподходящий момент. — Ты чего ревешь, Игорь?
Слово за слово Гриша вытянул из меня все. Я вынуждена была рассказать супругу о сочинении и о вызове в школу. В нашей семье никогда не было места обману. Такие у нас принципы.
— Как ты могла?! — Гриша смотрел на меня с упреком.
— Что именно? Я решила, мы выиграем этот конкурс. Это важно для сына! Я забочусь о будущем наших детей, помогаю им…
— В таком случае — прекрати! Просто перестань им помогать. Разве это забота? Что ты творишь?! Ведь это настоящее мошенничество! Ты написала за него работу! Забыла о честности, о порядочности, о терпимости…
Непрестанно критикуешь Дарью, не позволяешь ей выразить себя. Да еще начинаешь жить за Игоря. Только послушай, что ты говоришь! «Мы поступим в хорошую школу», «Мы подготовимся к конкурсу». Это вы подготовитесь или Игорь сам подготовится? Я уже начинаю задумываться над тем, что же в действительности является его личной заслугой. Может, ты все же позволишь ему выразить самого себя?
Пусть он хоть что-то сделает сам! По своей инициативе! Мне кажется, наш сын может быть вполне самостоятельным.
— Ребенка нужно поддерживать!
—Ты не поддерживаешь, ты руководишь. Ты все делаешь за него! Не позволяешь ему решать! Рита, опомнись!
— Как ты смеешь меня поучать, если сам этого не делаешь? Ты устранился от воспитания!
— Это неправда! Я не поучаю. И не устранился. Пойми, Ритуля, — муж взял меня за руки. — Ты потеряешь детей! Они же тебя возненавидят! Ты уже загоняла их!
У меня в голове была сумятица. Неужели я действительно совершила такие ошибки?
— Ты не должна указывать Даше и Игорю, что им делать, — продолжал муж. — Они достаточно взрослые, они хорошие ребята и вполне могут сами решать многие вопросы.
— Но… — защищалась. — Я… Чтобы они были дети высшей пробы! Я только хотела, чтобы они выразили себя, свою индивидуальность.
— А не твою? Ведь Игорек выражал не себя, а только тебя. Твои вкусы, твои взгляды, твои амбиции. Ты даже не позволила ему выбрать книги для конкурсной работы. Это должно закончиться. Обещай мне, дорогая. Отпусти ребят на волю. Тогда они сами придут к тебе посоветоваться. Как приходят ко мне.
Вот видишь, ты даже не знаешь, что Дашка давно влюблена в мальчика из параллельного класса, а Игорек увлекается фантастикой. Только читает эти книжки тайком от своей мамы. От тебя, дорогая Ритуля.
Я сидела совершенно убитая. Неужели это все обо мне? Но ведь я хочу лучшего для своих детей! У меня нет никого роднее и ближе Дашки, Гошки и Гриши. Я мечтаю, чтобы… Я? Опять я? Боже мой, а о чем мечтают они? Не знаю…
Мне хотелось измениться, но оказалось, это нелегко. Для начала мы купили телевизор. Дети визжали от восторга. Потом подключились к Интернету. Пришлось приобрести второй компьютер — чтобы Дашка с Игорем не подрались. Это я как-то «проглотила», но еще не научилась, не вмешиваться в дела детей.
— Что ты пишешь? — спросила однажды Игоря, склонившегося над тетрадью. — Дашь мне посмотреть?
Сочинение сына было написано совсем неплохо. Только в некоторых местах необходимо кое-что поправить. Когда я объясняла это Гошке, домой вернулся Григорий.
— Что вы делаете? — спросил муж.
— Пишем сочинение, — сказал Игорь.
Гриша нахмурился. Сказал с упреком:
— Ты обещала… — взял меня за руку и вывел из комнаты сына. — Он сам справится. А мы посмотрим комедию. А на ужин закажем пиццу, будем, есть ее перед телевизором, запивая пивом и колой. Объявляю вечер неправильной жизни! Дети высшей пробы, хотите пиццу?
— Ура! Хотим! — завопили Даша и Игорь.
Я посмотрела на их довольные лица и… рассмеялась. Легко и непринужденно, как не смеялась уже целую вечность.
Дети высшей пробы — история из жизни
