Между двух огней (женская история). Юра засмеялся: «Ее зовут Лилия, значит, она нам подходит». — «От судьбы не уйдешь, — засмеялся и Саша. — В понедельник можете приступать».
— «Но, — я замялась, — я могу начать хоть немедленно».
Они помолчали с полминутки, оценивающе меня, разглядывая, а потом Юра сказал:
— Ты прав, от судьбы не уйдешь, — и, повернувшись ко мне:
— Пойдемте…
На этом, собственно, и закончилось мое собеседование о приеме на работу в небольшую фирму, торгующую текстилем, под странным названием «Лилия».
Между двух огней — женская история
- Корабли в море
«Не нужно вести бизнес с друзьями, не нужно», — эта фраза вошла в нашу жизнь прочно и практически немедленно после того, как в нашу жизнь прочно вошло, собственно, слово «бизнес». Но ведь так соблазнительно — мы, мол, как братья, мы, мол, с первого класса вместе, с кем же, мол, нам вести бизнес, как не друг с другом?… И люди наступают на эти грабли снова и снова. И, видимо, будут наступать всегда.
Саша и Юра друзьями были, если и не с первого класса, то, по крайней мере, очень давно. А потом все сложилось на редкость удачно — два закадычных товарища, один — юрист, второй — экономист, идеи есть, стартовый капитал есть, эпоха первоначального накопление капитала — в наличии. Что тут долго думать? Они и не думали. Они купили четыре подержанных, но приличных швейных машинок, одну — профессиональную стиральную, сняли дом в деревне в пятидесяти километрах от Питера и принялись лепить джинсы. Фирменные, разумеется, а как же.
К середине девяностых Саша и Юра отрастили себе отчества, внушительные животики и банковские счета. Естественно, немного сменили род деятельности. Закон не нарушали, за миллиардами не гнались — тишь да гладь, можно сказать, благодать. Однако наша страна постепенно приходила в норму, и как только состояние перманентного нервного напряжения (сначала — бандиты, потом — милиция, все это время — ежедневно меняющаяся законодательная база) отпустило их обоих, Саша и Юра за неимением внешнего врага стали пристально поглядывать в сторону друг друга.
И неудивительно, что в скором времени взаимные обиды и недовольство начали нарастать, как снежный ком.
Буря разразилась в тот момент, когда я, впервые за три года получив двухнедельный отпуск, нежилась под жарким майским турецким солнцем и думала, что все люди в этом мире так же счастливы, как и я…
- Отпуск пришлось свернуть.
Саша позвонил мне на восьмой день, сообщил, что отныне они с Юрой — кровные враги. Ну и кроме всего прочего — бизнес-конкуренты, ибо Юрий, уходя, сманил половину клиентов. Большую половину, если совсем честно. Посему Саша отзывает из отпуска всех, включая свеженазначенного коммерческого директора, то есть — меня. Кризис, форс-мажор, все на баррикады!
Я выслушала все это с открытым ртом, выторговала себе последний вечер, а уже следующим утром мой чартер приземлился в Питере.
— Он назвал свою новую фирму «Белая лилия», — сказал встречающий меня шеф вместо «здравствуй».
— А ты переименуй нашу — в «Алую лилию». Будет очень символично, — улыбнулась я.
Но Саша посмотрел на меня так, что желание шутить пропало надолго.
- Смутные времена
В таком удачном прежде тандеме «экономист + юрист» экономистом был как раз не Саша. Комментарии, как говорится, излишни.
Мы обсуждали текущие дела и бодрились. Упоминать о грандиозных успехах «Белой лилии» категорически запрещала негласная корпоративная этика. Впрочем, от корпорации-то (кроме этой самой этики) осталось всего ничего — крошечный офис, пара компьютеров да несколько мелких дилеров в регионах.
Саша осунулся и лечил сердце. Секретарша выучилась виртуозно раскладывать пасьянс «Косынка». А я выла, вспоминая былые победы. «Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где прежде рубились они» — как с меня писали. Пушкин был гением, кто бы сомневался.
Разумеется, в то время, когда я делала в пока еще единой «Лилии» неспешную карьеру от банального менеджера по продажам до коммерческого директора, мы знали не только победы. Падения были такие, что мало не покажется. Но всегда было Дело, которое надо делать. Задача, которую надо было решать. Сроки, которые горели. Жизнь.
А теперь остались только яркие карты на зеленом мониторе компьютера секретарши да молчащий телефон. Из новостей — прогноз погоды на ближайшую неделю и колебания в Сашиной кардиограмме.
Разумеется, я постоянно дергалась, пытаясь оправдать свое гордое звание коммерческого директора. Однако Юра ворон не ловил: куда бы я ни сунулась — он там уже побывал. А мне либо отказывали очень вежливо, либо сухо и дипломатично, либо вообще на порог не пускали. А с учетом нашего сильно (очень, очень сильно) ограниченного бюджета ожидать каких-то радикальных изменений на нашем горизонте было бы ну как минимум наивно.
Единственное, что хоть как-то сглаживало ситуацию — это то, что коллектив «Лилии» (который теперь едва насчитывал два с половиной десятка сотрудников) превратился в нечто очень теплое и семейное. Каким-то неведомым мне способом Саша умудрился сделать так, что подчиненные продолжали его любить, несмотря на снижение, зарплаты. Немыслимо, но факт.
И все время — какие-то тортики, чай, посиделки без галстуков… Редкость и удивительная ценность в наше монетарно-ориентированное время. И никто не спешил домой в шесть часов. Включая и меня.
- Предложение сезона
У меня как-то не доходили руки стереть номер Юры из памяти мобильного телефона. Вернее, в этом не было никакой необходимости, и это мне даже в голову не пришло — мало ли, что валяется в наших старых записных книжках, правда?
Поэтому я ужасно удивилась, когда на табло высветилось «Юрий».
— Что тебе нужно? — поинтересовалась я.
— Привет, — весело отозвался он, — как дела?
— Прекрасно, — говорю.
— Ой, ли? — хихикнул Юра.
— Тебе что нужно?
— Мне — ничего. Я хотел спросить, может быть, что-то нужно тебе?
— Вопрос не понят.
— Ладно, — я даже увидела, как он улыбается, — буду краток. Итак, вы там потихоньку загниваете, чему я, не буду скрывать, очень даже рад. Но это касается только меня и Сашки, а ты страдаешь незаслуженно. И поскольку я вчера уволил эту неврубастую дуру, которую я, по недоразумению, не иначе, поставил на должность коммерческого директора, я хочу сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Ты обалдел? — ласково спросила я. Между двух огней …
— Отнюдь. Но именно так я подумаю о тебе, если ты откажешься.
— Нет, — сказала я и отключилась.
Он позвонил мне назавтра. А потом — послезавтра. Он смеялся надо мной, ни капельки не сомневаясь, что я поддамся. Но я держалась, с каждым днем все больше впадая в тоску при виде обшарпанного подъезда, в котором мы снимали три комнаты под офис. А потом кушала домашние пирожки бухгалтерши, смотрела в полные надежды «мы прорвемся все равно!» глаза Саши и успокаивалась. До очередного звонка.
Юра методично названивал около десяти дней, а потом поставил вопрос ребром:
— Значит так. Это — последнее китайское предупреждение. Мы стали эксклюзивными дистрибьюторами норвежской фирмы, на чьи образцы мы столько лет медитировали. Это будет большая охота. Будет день, будет пища, будет азарт и будет зарплата (и тут он назвал сумму, от которой у меня подкосились ноги). Ты готова?
- Я сломалась.
— Ты готова? — жестко повторил Юра.
Господи, я ведь все понимаю. Он же просто хочет насолить Сашке и ничего больше. Лиля, держись.
—Ну?
И тут я сказала: «Да».
- Украденное доверие
Утром я собиралась в «Лилию», как на эшафот. Долго, мучительно долго стояла в подъезде перед уродливой железной офисной дверью, оглядывалась по сторонам и мотивировала себе — «стороны» выглядели как-то очень уныло. «Светлый офис, большие проекты, огромная зарплата, цели. Ясно, как Божий день — здесь тебе ловить уже нечего. Сашка все равно закроется со дня на день — это к гадалке не ходи. Давай, двигайся, ты сможешь».
Я мысленно перекрестилась, повернула ручку двери и вошла.
Секретарша быстренько свернула свою пресловутую «Косынку» и бросилась делать чай.
Бухгалтерша по недавно сложившейся традиции предложила домашний пирожок с капустой.
Менеджер по продажам (он же — сисадмин, мы экономили, да) радостно сообщил, что настроил мне наконец-то упавший больше недели назад Интернет.
Я, молча, прошла мимо. В Сашин кабинет. Чтобы не рубить хвост по маленьким кусочкам…
Саша долго молчал.
— Лилия, — наконец вздохнул он. — Лилия, Лилия, Лилия.
— Да? — подняла брови я.
— Я вот знаешь, что подумал? — Я пожала плечами:
— Вряд ли ты подумал что-нибудь хорошее.
— Я подумал, — сказал Саша, — что не напрасно во Франции лилия была символом воровства.
Ну вот, между двух огней началось.
— Я, кажется, у тебя ничего не украла.
— Ты ошибаешься.
— Да ну? И что же?
— Ты украла у меня хорошую привычку доверять тем, кто с тобой рядом. Может, это и вредная привычка, но — хорошая.
Я молчала. А что сказать?
— Пошла вон отсюда, — внезапно заорал Саша. — Пошла вон!
Я вздрогнула и отступила к двери. Мне показалось, что он сейчас бросится и ударит меня. Но Саша просто отвернулся к окну. А я, втянув голову в плечи, вышла за порог кабинета своего уже бывшего начальника и осторожно, будто она могла взорваться, прикрыта дверь.
- Выбор. Печать. Подпись.
Юра схватил трубку после первого же гудка:
—Ну что?
— Все, — вздохнула я, — я ушла.
— Ты моя королева! — я прямо-таки почувствовала, как он облегченно выдохнул. — Немедленно дуй сюда — будем праздновать нашу победу.
«Твою победу», — хотела сказать я. Но, конечно, промолчала. Я приняла правила этой грязной игры и сделала выбор. Что уж теперь…
— Есть в графском парке черный пруд, — донеслось из окна притормозившей на светофоре маршрутки.
И вот тут мне стало смешно. Как по заказу. Где он — притча во языцех — обожаемый водителями маршруток шансон? А нету. Никакого тебе «Человека в телогрейке», а очень даже благородный Смехов в роли не менее благородного Атоса со своими вечно цветущими лилиями. Сашка помянул эту лилию — разумеется, не избежав ассоциации с бессмертным творением Дюма-отца — не более получаса назад. И вот — пожалуйста. У Бога, несомненно, прекрасное чувство юмора, я, в общем, всегда это знала. Но зачем он опустился до такой пошлости?
Услужливо, навязчиво, так вовремя подброшенная ассоциация. Или, может, это потому, что выбирать деньги — пошло?
— А на плече горит клеймо, — пригвоздил меня к асфальту красивый баритон, и маршрутка унеслась по проспекту, превращаясь в неразличимую часть столичного шума.
«Вернуться, — мелькнуло в голове, — вернуться, упасть на колени и все такое, черт с ними, с деньгами». Но уже поздно.
Я зажмурилась и пошла дальше. Вперед.
Между двух огней — женская история
