Сказочница. Она вела себя так, будто жизнь — это и есть тот несравненный любовник, которого следует соблазнять, не жалея ни времени, ни сил. Готовила еду на всю ораву многочисленных родственников, без которых стены старой квартиры с высокими потолками в самом центре Киева, кажется, просто бы упали.
Варила и пекла так, как будто была шеф-поваром несравненного ресторана в центре Парижа. И посуду потом мыла так, словно целью всей ее жизни было с каждой тарелкой делать па венского вальса.
Сказочница
«И как тебя все это не раздражает??» — хватались за головы подруги, переступая в коридоре из-за многочисленных детей, которые деловито строились прямо на коврике и не слушали никого больше в этом доме. Кроме нее.
«Раздражает, — искренне призналась она, зажигая тонкую сигарету, что содрогалась в тонких аристократических пальцах. — Но жизнь такая классная … И потом, всегда можно придумать сказку о Раздражение. Будет что рассказать детям на ночь».
«Блаженная», — вздыхали подруги. Но неизменно тянулись к ней. Она занималась бытом, как и каждая из этих женщин, а то и может даже больше. И никогда не была его рабыней. Как и, наконец, никогда никому не принадлежала до конца. Ни одному мужчине, хотя и была привлекательна нежной, прозрачной красотой…
И когда порог этой чудаковатой квартиры по рекомендации знакомых переступил Игорь Николаевич — вдвое старше, утомленный двумя предыдущими женами, перелетами из одной страны в другую и еще бог знает какими глупостями и мелочами, то застал интересную картину.
Молодая женщина, подпоясанная белым фартуком, летала по кухне, а вокруг стола сидели пятеро ребятишек разного возраста, друг перед другом придумывали сказку про Картофелину. При этом она умудрялась готовить и смеяться, встряхивая смех себе под ноги.
Игорь тогда подумал: «Так не бывает… Кухня же высасывает из женщин веселье». Между тем незнакомка подняла на него глаза, заметила и сказала вполне обыденно: «За десять минут будет обед, и если вам случится одна веселая картофелина в тарелке, то уж простите».
В тот же вечер они оказались в ее кровати. Не в этой старинной квартире в центре Киева, а в ее собственной, на окраине, где ей было скучно жить самой. Улегшись на плечи, она спокойно сказала: «Вот за тебя я выйду заму …» Она родила ему мальчика, не проронив ни вопля. И потом еще спешила его хотя бы несколько месяцев выкормить грудью.
Болезнь отнимала ее, а она танцевала по комнате, держа на руках увесистого малыша. Так и ушла, предварительно уложив спать мальчика: улыбающаяся, спокойная сказочница. А Игорь Николаевич спустя время, усаживаясь на подоконник, откуда было видно магическое вечернее небо, рассказывал своему сыну сказки, в которых до знакомства с ней не понимал нисколько…
Сказочница
